Я никогда не умру
«И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет во век. Веришь ли сему?»
(Ин. 11, 26)
Да, Господи, я верую сему — и никогда не умру. Когда душа моя разлучится с телом, то будет лишь подобие смерти, потому что моя душа никогда не разлучится с Богом. И не будет уже той смерти, от которой спас нас Христос, избавив от злейшего врага, порожденного грехом. «Последний же враг истребится, — смерть» (1 Кор. 15, 26). Мы верим сему твердо и непоколебимо, ибо «кто отлучит нас от любви Божией»? (Рим. 8, 39).
Мы члены Тела Христова, мы принадлежим Ему, мы сочетались со Христом навеки, Он не выпустит нас из Руки Своей. Как можем мы умереть, если Дух Божий обитает в нас?Жизнь, дарованная Богом, не может разлучиться с Ним, Источником Жизни. Сам Христос есть жизнь наша, и Он сделался для нас от Бога не только «искуплением, но и праведностью», чтобы мы, очищенные от греха, стали пригодны для того Небесного Царствия, куда «не войдет ничто нечистое» (1 Кор. 1, 30). Взирая на Него, мы простираемся вперед в непоколебимой уверенности, что души наши погибнуть не могут. Искупленные Святою Кровью Христа, умирая в Нем для греха, они в Нем и оживут для вечной жизни, для вечного блаженства.
Текст молитвы святому Иоасафу Белгородскому от чувства страха смерти
Буди благословен день и час, в оньже Господь мой Иисус Христос мене ради родися, распятие претерпе и смертию пострада. О, Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, в час смерти моея прими дух раба Твоего, во странствии суща, молитвами пречистыя Матере и всех святых Твоих, яко благословен еси во веки веков. Аминь.
Великим станешь тогда, когда мысленно превратишь себя в ничто, когда духом своим поднимешься к Духу бескрайнему и бесконечному и посмотришь на себя с той высоты так же объективно, как смотришь на все, что окружает тебя; когда с той высоты посмотришь на себя как на мертвеца, как на прах; когда сроднишься с бессмертием и Жизнью Вечной. Тогда тебе откроются бессилие и тщета смерти; увидишь саму смерть в прошлом: в прошлом, без настоящего и будущего. Тогда смерть, непрестанно грозящая разлучить тебя с твоим телом, будет для тебя не страшнее ветра, уносящего твою шляпу. Ибо тогда ты узнаешь, что душа твоя может жить без тела, как голова — без шляпы.
святитель Николай Сербский
О памяти смерти.
- Всякому слову предшествует помышление; память же смерти и согрешений предшествует плачу и рыданию: посему о ней по порядку и предлагается в сем слове.
- Память смерти есть повседневная смерть; и память исхода из сей жизни есть повсечасное стенание.
- Боязнь смерти есть свойство человеческого естества, происшедшее от преслушания; а трепет от памяти смертной есть признак нераскаянных согрешений. Боится Христос смерти, но не трепещет, чтобы ясно показать свойства двух естеств .
- Как хлеб нужнее всякой другой пищи, так и помышление о смерти нужнее всяких других деланий. Память смерти побуждает живущих в общежитии к трудам и постоянным подвигам покаяния и к благодушному перенесению бесчестий. В живущих же в безмолвии память смерти производит отложение попечений, непрестанную молитву и хранение ума. Впрочем сии же самые добродетели суть и матери и дщери смертной памяти.
- Как олово отличается от серебра, хотя и подобно ему по виду; так и различие между естественным и противоестественным страхом смерти для рассудительных ясно и очевидно.
- Истинный признак того, что человек помнит смерть в чувстве сердца, есть добровольное беспристрастие ко всякой твари, и совершенное оставление своей воли.
- Тот без сомнения благоискусен, кто ежедневно ожидает смерти; а тот свят кто желает ее на всякий час.
- Не всякое желание смерти достойно одобрения. Некоторые люди, насилием привычки увлекаемые в согрешения, желают смерти по чувству смирения; другие не хотят покаяться и призывают смерть из отчаяния; иные же не боятся ее потому, что в превозношении своем почитают себя бесстрастными; а бывают и такие, (если только в нынешнее время найдутся), которые, по действию Духа Святаго, желают своего исшествия отсюда.
- Некоторые испытывают и недоумевают, почему Бог не даровал нам предведения смерти, если воспоминание о ней столь благотворно для нас? Эти люди не знают, что Бог чудным образом устраивает через это наше спасение. Ибо никто, задолго предузнавши время своей смерти, не спешил бы принять крещение, или вступить в монашество, но каждый проводил бы всю жизнь свою в беззакониях, и на самом уже исходе из сего мира приходил бы к крещению, или в покаянию; (но от долговременного навыка грех делался бы в человеке второю природою, и он оставался бы совершенно без исправления) [2].
- Когда оплакиваешь грехи свои, никогда не слушайся оного пса, который внушает тебе, что Бог человеколюбив; ибо он делает это с тем намерением, чтобы отторгнуть тебя от плача и от бесстрашного страха. Мысль же о милосердии Божием принимай тогда только, когда видишь, что низвлекаешься во глубину отчаяния.
- Кто хочет непрестанно сохранять в душе своей память смерти и суда Божия, а между тем предается попечениям и молвам житейским, тот подобен хотящему плавать. И в то же время плескать руками.
- Живая память смерти пресекает невоздержание в пище; а когда сие пресечено со смирением, то вместе отсекаются и другие страсти.
- Безболезненность сердца ослепляет ум, а множество брашен иссушает источники слез. Жажда и бдение стесняет сердце, а когда сердце стесняется, тогда произникают слезные воды. Сказанное мною для угождающих чреву покажется жестоким, а для ленивых невероятным, но деятельный муж на деле усердно испытывает сие. Кто узнал сие опытом, тот возрадуется о сем; а кто еще ищет, тот не обойдется без печали.
- Как отцы утверждают, что совершенная любовь не подвержена падению, так и я утверждаю, что совершенное чувство смерти свободно от страха.
- Деятельный ум имеет многие делания: поучается любви к Богу, в памяти смертной, в памяти Божией, царствия небесного, ревности святых мучеников, вездеприсутствия Самого Бога, по слову Псалмопевца: предзрех Господа предо мною выну (Пс. 15, 8), в памяти святых и умных сил; в памяти об исходе души, об истязании, мучении и вечном осуждении. Мы начали здесь с великих вещей, а кончили такими, которые удерживают от падения.
- Некогда один египетский инок рассказал мне следующее. «Когда память смерти», — говорил он, — «утвердилась в чувстве моего сердца, и я, однажды, когда пришла потребность, захотел дать малое утешение сему бренному телу; то память смерти, как некий судия, возбранила мне это; и, что еще удивительнее, хотя я и желал ее отринуть, но не мог».
- Другой некто, живший близ нас в месте, называемом Фола, часто от помышления о смерти приходил в исступление, и как лишившийся чувств, или пораженный падучею болезнию, относим был находившимися при нем братиями, почти бездыханный.
- Не премину сообщить тебе повесть и об Исихии, иноке горы Хорива [3]. Он вел прежде самую нерадивую жизнь, и нисколько не заботился о душе своей; наконец, впавши в смертельную болезнь, с час времени казался совершенно умершим. Пришедши в себя он умолял всех нас, чтобы тотчас же от него удалились, и заключив дверь своей келлии, прожил в ней лет двенадцать, никому никогда не сказав ни малого, ни великого слова, и ничего не вкушая кроме хлеба и воды; но сидя в затворе, как пред лицом Господним, ужасался и сетовал о том, что видел во время исступления, и никогда не изменял образа жизни своей, но постоянно был как бы вне себя, и не переставал тихо проливать теплые слезы. Когда же он приблизился к смерти, мы, отбив дверь, вошли в его келлию и, по многом прошении, услышали только сии слова: «Простите», — сказал он, — «кто стяжал память смерти, тот никогда не может согрешить». Мы изумились, видя, что в том, который был прежде столько нерадив, внезапно произошло такое блаженное изменение и преображение. Похоронивши его в усыпальнице близ ограды, мы по прошествии некоторого времени искали святых мощей его, но не могли найти. Господь и сим засвидетельствовал усердное и достохвальное покаяние Исихия и удостоверил нас, что Он приемлет и тех, которые и после многого нерадения хотят исправиться.
- Как бездну некоторые представляют себе бесконечною, и место оное называют бездонным; так и помышление о смерти рождает чистоту нерастлеваемую и делание бесконечное. Сие подтверждает преподобный отец, о котором мы теперь говорили. Подобные ему непрестанно переходят от страха к страху, пока и самая в костях содержащаяся сила не истощится.
- Должно знать, что память смертная, как и все другие блага, есть дар Божий; ибо часто, находясь и у самых гробов, мы пребываем без слез и в ожесточении; а в другое время, и не имея такого печального зрелища перед глазами, приходим в умиление.
- Кто умертвил себя для всего в мире, тот истинно помнит смерть: а кто еще имеет какое-либо пристрастие, тот не может свободно упражняться в помышлении о смерти, будучи сам себе наветник.
- Не желай словами уверять всех в твоем расположении к ним, а лучше проси Бога, чтобы Он открыл им любовь твою неведомым образом; иначе не достанет тебе времени на изъявление любви к ближним и на умиление.
- Не прельщайся, безумный подвижник, думая, что можешь одно время вознаградить другим: ибо всякий день и к совершенной уплате собственного своего долга Владыке недостаточен.
- «Невозможное», — как некто сказал, — «невозможное для человеков дело, чтобы настоящий день провели мы благочестиво, если не думаем, что это последний день нашей жизни». И поистине удивительно, что и язычники изрекли нечто подобное этому; ибо и они полагали, что любомудрие заключается в помышлении о смерти.
Шестая степень: кто взошел на нее, тот во веки не согрешит. Поминай последняя твоя, и во веки не согрешиши (Сирах. 7, 89)
Вот наступил для нас вожделенный, спасительный праздник, день воскресения Господа нашего Иисуса Христа. Это праздник есть залог мира, источник примирения, истребления врагов, разрушение смерти, погибель диавола. Сегодня люди соединились с Ангелами, и обложенные плотию, вкупе с безплотными Силами, возносят хвалебные песни Богу. Сегодня Господь сокрушил врата ада и само лицо смерти истребил. Но что я говорю, лицо смерти? Даже само имя смерти изменил: она теперь называется уже не смертью, но успокоением и сном.
Святитель Иоанн Златоуст
Как христианину преодолеть страх
Жизнь как движение к смерти
— Тема смерти — одна из главных тем человеческой жизни. Это иллюзия, что мы можем жить, не думая о смерти. К сожалению, современный мир так устроен, что он пытается отдалить смерть и как бы исключить смерть из тех тем, о которых люди говорят и думают. Считается даже невежливым, некорректным говорить о смерти, чтобы этим не испортить настроение.
Конечно, у религиозного человека отношение к смерти совершенно другое. Мы понимаем, что наша жизнь неизбежно движется к этой черте, что смерть — это не что-то случайное в нашей жизни, но это то, к чему жизнь неизбежно придет.
Поэтому отношение к смерти напрямую связано с отношением к жизни, как наоборот.
Если человек помнит о смерти, то мне кажется, эта память должна в нем не страх вызывать, а в первую очередь — стремление максимально использовать то время, которое нам определено на земле. То есть жить полноценно, активно, не тратить попусту время, понимая, что срок наш ограничен.
Мне кажется, чувство, что время, отмеренное нам на этой земле, небезгранично, и более того, мы не знаем, сколько нам отмерено, должно заставлять человека жить на пределе своих возможностей.
Вот то, что с чем у меня ассоциируется смерть…
Митрополит Иларион (Алфеев)
Мужественные души никого и ничего не боятся, кроме Единого Бога, а вы, по малодушию своему, всего боитесь, как и святой Давид сказал: «тамо убояшася страха, идеже не бе страх» (Пс.13, 5)
(преп. Антоний Оптинский, 22, с. 91).
Святой Давид говорит: «ополчится Ангел Господень окрест боящихся Его» (Пс.33, 8). А посему не опасайтесь подозрительных людей, ибо кто боится Бога, тот не боится ни воров, ни мошенников. А для успокоения своего прочитывайте вы девяностый псалом, в коем Дух Святый говорит: не приидет к тебе зло, и беда не приблизится селению твоему, и прочее
(преп. Антоний, 22, с. 96).
Должно бояться не холеры, а тяжких грехов, ибо смертная коса скосит человека, как траву, и без холеры. А посему все упование свое возложите на Господа Бога, без воли Коего и птицы не умирают, кольми паче человек
(преп. Антоний, 22, с. 120).
Иные боятся всякой всячины — и лягушек, и мышей, и тараканов, т. е. всего боятся, кроме Бога. А диавол, непримиримый враг наш… «яко лев рыкая, ходит всюду, иский кого поглотити» (1 Пет. 5, 8), но и тот без попущения Божия никакого зла человеку сделать не может, даже и над свиньями власти не имеет, т. е. кто свински живет, а кто со страхом Божиим жизнь свою проводит, около тех ополчается Ангел Господень
(преп. Антоний, 22, с. 90).